Как на зоне издеваются над петухами. Как опускают в тюрьме – рассказ очевидца
Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Как на зоне издеваются над петухами. Как опускают в тюрьме – рассказ очевидца». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.
Что означает водолаз на зоне? “Водолазом” или “газоопущенным” называют заключенного, который очищает воздух в камере после испускания газов авторитетов или других арестантов. Становятся “Водолазами” обычно физически слабые заключенные, не умеющие за себя постоять.
-
“Чушки” – это заключенные, которые не следят за своей личной гигиеной. Они не принимают душ и не умываются, поэтому всегда выглядят неопрятно. Чаще всего “чушками” становятся люди с тяжелыми соматическими или психическими заболеваниями.Отношение к чушкам пренебрежительное, над ними издеваются или используют для своих целей. “Чушки” становятся объектом насмешек, многие заключенные не любят притрагиваться к ним руками. Если сокамерники потребовали от “чушки” помыться, а он ответил отказом, то его избивают.
На спине или верхней трети плеча особо отличившимся делают наколку в виде морды свиньи, часто с миловидными или даже женственными чертами.
- В тюрьмах излишняя услужливость не в почете, потому заключенные, старающиеся всем угодить попадают в “шестерки”. Отношение к ним лучше, чем к “опущенным” или “обиженным”, однако все порученные приказы они должны выполнять беспрекословно. За отказ “шестерка” может быть избит, а при серьезном нарушении правил тюремной этики и несоблюдении порядка его могут перевести в ранг “опущенных”.
- “Фуфлыжники” – еще одна группа заключенных, не имеющих авторитета на зоне. Это заключенные имеющие карточный долг и не способные рассчитаться. Если задолженность не возвращается в оговоренный срок или не находится альтернативный способ решения проблемы, заключенному присваивается соответствующее имя. При любом удобном случае “фуфлыжников” насилуют и опускают.
- “Шерстью” или “шерстяными” называют арестантов, грубо нарушающих правила тюремной этики и субординацию. Это может быть изнасилование нормального заключенного, пытки или избиение других заключенных с целью дачи ложных показаний и фальсификации фактов.Как правило, “шерстью” становятся бывшие авторитеты грубо нарушившие воровской закон. Таких заключенных другие арестанты не любят и либо переводят в ранг “опущенных”, либо избивают до смерти.
- По мнению заключенных, тюрьма – это не место для слабых духом. Всех физически слабых или психически лабильных заключенных (склонных к депрессии, плаксивости) переводят в ранг “шелупени”. Они становятся объектом издевок и гонений, их унижают и жестокого избивают за малейшую оплошность. “Шелупень” часто становится опущенным из-за неспособности постоять за себя.
Тюремная иерархия – строгая система, не приемлющая нарушения тюремной этики. При несоблюдении негласных правил заключенный попадает в ранг “опущенных” или другие по статусу низкие касты. Выбраться из этой касты невозможно, полученный статус будет преследовать заключенного до конца тюремного срока.
Как переводят в касту петухов?
По своему статусу парашники или обиженные находятся выше петухов, но чистят туалет они все вместе. При этом обиженного всегда могут перевести в разряд вафлеров за любую вину. Даже надуманную.
В касту петухов заключенного переводят вполне обычными для зеков способами. Например, несколько человек удерживают другого, которого еще один насил… . При этом на спину несчастного могут нацепить возбуждающий рисунок или фото из соответствующего журнала.
Иногда бывает так, что кандидат в петухи довольно сильный или владеет приемами рукопашного боя и т.п. В этом случае сокамерники пускаются на хитрость. Во время сна они тихо подходят к спящему и проводят своим органом по губам ничего не подозревающего человека или просто мастурбируют на его лицо.
После этого новость о новом петухе на зоне распространяется мгновенно.К такому способу опускания часто прибегают в отношении бандитов, которые не хотят подчиняться тюремным авторитетам и местным законам.
Другие представители низшей касты
Каста отверженных и всеми презираемых включает в себя следующие группы заключенных:
- Водолазы или газонюхи. Также их могут называть газоопущенными. Это лица, выполняющие наиболее унизительную работу в камере. Их задачей является очистка воздуха в камере после испускания газов. Водолаз вдыхает кишечные газы другого заключенного, затем бежит к форточке и выпускает их наружу. При некачественном выполнении своих обязанностей, водолаз может быть избит. Например, наказать опущенного могут в том случае, если после всех его манипуляций в камере остался неприятный запах. Чаще всего водолазами становятся слабые и безвольные арестанты, а также те, за кем числятся крупные проступки.
- Чушки. Так называют заключенных, не следящих за личной гигиеной. Нередко это лица, страдающие психическими и соматическими расстройствами. Заключенные относятся к чушкам пренебрежительно, насмехаются и издеваются над ними, поручают им выполнять грязную работу. Таких арестантов избивают, если они игнорируют просьбы помыться.
- Шестерки. Это лица, старающиеся угодить всем и каждому. Излишняя услужливость на зоне не в почете, и подхалимов здесь не любят. Тем не менее, ими активно пользуются. Поэтому, став шестеркой, человек будет вынужден беспрекословно выполнять приказы других заключенных. За отказ его могут избить или же «опустить».
- Фуфлыжники. Это карточные должники. Если человек не может своевременно рассчитаться с долгом, то ему присваивают унизительную кличку. Кроме того, за подобные проступки заключенных могут «опускать».
- Шерстяные или шерсть. Так называют тех заключенных, которые систематически нарушают правила тюремной этики. Шерстью может стать любой бывший авторитет, грубо нарушивший воровской закон. Речь идет об избиении другого заключенного, изнасилование без причины и т. д.
- Шелупень. Это слабые духом, депрессивные и плаксивые арестанты. Из-за своей лабильности они часто становятся объектами насмешек, издевок и унижений. Шелупень жестоко избивают за малейшую оплошность.
Таким образом, обиженным и опущенным может стать практически каждый арестант. Чтобы избежать проблем, необходимо соблюдать тюремную этику, при этом сохраняя твердость характера.
Тюрьма и жизнь за решеткой
Заняться совершенно нечем. От скуки читаю объявление на доске в коридоре. Стенгазета активистов и подхалимов неинтересна. Стихи без рифмы и смысла. Обличение в позорном поведении нарушителей режима, похвалы сотрудникам и их начинаниям. Каждая следующая газета похожа на предыдущую. Но вот новое объявление. В училище объявляют набор в группу трактористов. От скуки и для тусовки я уже получил профессии кочегара, стропальщика, станочника. На следующий год буду поступать на заочный факультет в машиностроительный институт. Ну а сейчас хочу стать трактористом. Пишу заявление о приеме, иду к дневальному, беру у него пропуск для выхода из локалки. Их на весь отряд всего два. Удача, если пропуск есть — без него по зоне перемещаться опасно. Сотрудник остановит и за нарушение тебя посадят в ШИЗО.
Иду в штаб, так как по опыту знаю, что если сразу не подписать заявление, в группу учащихся можно и не попасть. Количество мест ограничено, а желающих много. Почти все учатся от желания сменить обстановку и не торчать в надоевшем отряде. За учебу еще и поощрения объявляют. А они нужны для выхода на волю по УДО.
Стою в штабе. В кабинет начальника очередь. Наконец он меня принимает. Представляюсь по полной форме: фамилия, имя, отчество, номер отряда, бригады, год рождения, статьи, срок, начало срока, конец срока. И как «хозяину» не надоест слушать этот долгий бред? Но он меня не прерывает.
Объясняю цель визита. Полковник скептически оглядывает меня, довольно интеллигентного и ухоженного. Потом на фене изрекает: «Осужденный, ты чо глумишься? Где ты — и где трактор? В группы простые мужички попасть не могут, те, которые на свободе хотят по этой профессии трудиться!»
Приходится врать, что я тоже решил покончить с преступным прошлым. После освобождения, как герой Шукшина из «Калины красной», уеду в деревню и буду пахать землю. Начальник смотрит на меня как на убогого. Замечает, что в России уже давно не пашут, и подписывает заявление
Решение финансовых вопросов
Дальше я прыгну несколько вперед. Жизнь в бараке неинтересна. Расскажу сразу про училище, вернее, про его преподавателя.
Такой учитель украсит собой любой престижный вуз. Доктор наук, до этого — декан известной академии. Ладно, не стану разводить интригу. В зоне он преподает, потому что сам осужденный. Сел за убийство молодой жены. Она была студентка и изменила своему мужу-папику со студентом, но по глупости не могла сделать это тайно.
Доктор наук, видно, скучает по профессии. Даже курс про трактор он читает так, что заслушаешься. Вернее, шпарит наизусть с яркими примерами и правильной речью. Уж на что я далек от техники, но и то начинаю понимать устройство двигателя, хотя понимать такие тонкости вовсе и необязательно. На экзаменах этот же преподаватель разрешает пользоваться конспектами и литературой. Так что учить ничего не нужно.
В этом училище забываешь, что ты в зоне. Светлые классы. Здесь же вечерняя школа располагается. А в бараке все напоминает неволю, особенно блатные. Они, как всегда,устраивают сходняк. Интересно, почему любые дорвавшиеся к власти обожают совещания и собрания? Еще они любят ораторствовать перед коллективом. Видно, во власть идут люди с определенным складом мышления.
На этот раз повод для посиделок скорее для активистов, но он касается жизни всего отряда. «Смотрящий» предлагает всем скинуться и купить новый телевизор. Старый еще нормально работает и экран большой, но блатные хотят приобрести современную плазму. Для этого нужно, чтобы осужденные написали заявления о списании с их лицевых счетов денег (у кого они есть, конечно).
«Мужикам» это не нужно — они лучше курева с чаем на свои кровные купят. Некоторые засиженные начинают вспоминать, как приобретали старый телик. Денег собрали в два раза больше, чем нужно. Их взял начальник отряда и купил дешевый аппарат, но оставшиеся деньги так и не вернул. Значит, отрядник — «крыса».
«Смотрящий» замечает, что с ментов и пидоров нельзя спросить как с понимающих. Каждый из нас про себя подумал, что так же нельзя отказывать «смотрящему» — он потом гадости понаделает или в споре решит все не в твою пользу. Постановляем — собирать деньги на новую плазму.
В спальной секции мой сосед (а в небольшом перенаселенном помещении все соседи) достал нелегальную электроплитку и жарит хлеб. Масло в дефиците, все подгорает, вонища стоит такая, что уйди вон.
Спускаюсь в локалку. Здесь не легче. Небольшой дворик, в углу туалет — выгребная яма без дверей и окон. Над ней шесть дырок для оправления естественных нужд. Сортир извергает миазмы.
Во дворике все курят. Ветра нет, кругом стены забора и барака. Курильщики плюют и харкают. Асфальт покрыт толстым слоем слюней и соплей, так что скользко, как на катке зимой. Н-да, главное наказание в зоне, не лишение свободы, а соседи. После отсидки становишься мизантропом, вернее, начинаешь ненавидеть окружающих, причем — начинаешь еще в начале срока.
«Актив» и пассив»
В локалку проникает «рабочий петух». Он с другого участка, но ходит по зоне и оказывает всем желающим секс-услуги.
В рядах озабоченных «активных» гомосеков оживление. Они останавливают рабочего педика, спрашивают, придет ли он вечером. Странно видеть такие картины, когда мужчины смотрят на страшного же мужчину голодными глазами. Ну как натуралы любуются и вожделеют красивую женщину.
Оказывающий секс- говорит, что может поработать хоть сейчас. Он договаривается с завхозом отряда и делает ему минет прямо в каптерке. Завхоз разрешает «петуху» ненадолго занять сушилку.
Что тут начинается! «Активные» гомосеки ставят на шухер атасника. Ему нужно заплатить. «Рабочему петуху» тоже нужно вознаграждение. Не у всех есть при себе пачка сигарет или две заварки чая (два полных спичечных коробка). Да не какого-нибудь, а индийского — главной валюты в зоне.
К сушилке выстраивается очередь. Неимущие «активные» гомосеки бегают по отряду, занимают курево и чай. В тюрьме удовольствие — редкость, и очередь в сушилку двигается быстро.
Удивительно, как за полчаса «пассив» может обслужить до двадцати клиентов, подставляя им рот и зад! Вот это техника и выносливость! Зато после такого горячего приема «петух» уходит богатым. У него много лагерной валюты, которую он может обналичить деньгами или поменять на носильные вещи и деликатесы.
«Рабочих петухов» в колонии мало. Кто-то выбыл за профнепригодностью, заработав свищи и геморрой на «рабочем» месте. Другие просто не хотят себя продавать, так как их «опустили» насильно. Но принудить к сексу даже «опущенного» нельзя — только по согласию. Иначе «петух» может пожаловаться «смотрящим», и они спросят за беспредел.
«Зашквариться» нетрудно
Соседство с «опущенными» в тюрьме сродни постоянной ходьбе по минному полю: боязнь «подорваться» и оказаться в одном «строю» с «петухами» преследует заключенного постоянно. В самую низшую тюремную касту могут перевести даже за разговор с «опущенным», если авторитетным зекам покажется, что осужденный слишком любезен по отношению к «петуху». У «зашкваренного» нельзя ничего брать и вообще подходить к нему слишком близко. То же самое касается и приема пищи – рядом с «петухами» и из одной с ними посуды другие зеки не едят.
В некоторых тюрьмах и зонах специальными знаками метят параши и умывальники, которыми пользуются только «опущенные». Соответственно, если кто-то иной по незнанию или рассеянности (забывчивости) воспользуется «меченым» санузлом, по воровским понятиям он будет считаться «петухом», потому что «зафоршмачился», запятнал свою репутацию.
Животный страх заключенных, сторонящихся «опущенных», обусловлен незавидной перспективой для тех, кто вольно или невольно оказывается на дне тюремной иерархии: обратной дороги оттуда нет – если заключенного «опустили», он будет пребывать в этом статусе, как говорят в тюрьме, «по жизни». С учетом того, что значительная, если не большая часть «постояльцев» российских тюрем и колоний в социальном плане для общества люди пропащие и «чалиться» в неволе им предстоит не один срок, стоит рассматривать и специфичность боязни соприкосновения с «опущенными».
Статьи 131-135 предполагают наказание за развратные действия или насилие. Они рассматривают с несовершеннолетними, а также принуждение к половому акту без обоюдного согласия с применением угроз, физической силы одним человеком или преступление, совершенное группой людей. В неправомерные действия входят также домогательства лиц, не достигших возраста 14-16 лет.
Российским государством по каждому отдельному эпизоду прописывается и применяется наказание с учетом обстоятельств. Подразумевается как административное наказание — в виде общественных работ или штрафа, так и уголовное (от 3 до 6 лет). Это пребывание преступника в заключении и изоляции от общества. об изнасиловании может подать лицо, достигшее возраста 18 лет, родители или органы опеки.
Дырявая ложка в тюрьме: что означает
Для обозначения статуса опущенных и их отделения от порядочных арестантов в их посуде просверливается небольшая дырочка. Опущенному приходится прикрывать дырявую ложку пальцем во время еды, чтобы пища не вытекала из неё.
Интересно, что посуда, которой предназначено быть дырявой, является частью тюремного имущества. Разумеется, администрация прекрасно знает, что означает дырявая ложка на зоне, но в большинстве случаев закрывает на это глаза, не рассматривая дырявую посуду в тюрьме как нарушение правил или порчу имущества. Даже наоборот: на многих «красных» (подконтрольных администрации) зонах сотрудники, принуждая заключенных к сотрудничеству, пугают последних: мол, «если откажешься – поешь из дырявой ложки, а будешь сотрудничать – будешь жить припеваючи». Таким образом, дырявая ложка в тюрьме является символом принадлежности к низшей касте.
— «Обиженные» тоже пользу приносят?
— Они тоже пользу приносят. Во-первых, самое главное, что вся уборка на них. Вся уборка, вся грязная работа, ассенизационные работы, то есть вся грязь, короче, на них. Без них никуда. На сегодняшний день нет уже понимания татуировки, партаков, так скажем, как это было раньше. Раньше это каждая статья, этот был определенный какой-то знак: купала, отсиженные срока, воровские звёзды. Было понимание. Почему портаки были сделаны? Чтобы не задавать лишних вопросов. Человека не принято было спрашивать. А по наколке ты мог прочитать весь его жизненный путь. Поэтому строго отмечалось, каждая наколка должна была по рангу быть. Т. е. по соответствию, если есть звёзды, ты должен соответствовать звездам. Есть какие-то определенные наколки, которые заставляли стирать стеклом и лезвием, и полотенцами. Стирали не соответствующие наколки. На сегодняшний день это уже нет.
— Какой-нибудь гуманоид, который весь в татуировках, зайдёт и ничего ему за это не будет?
— Нет, сейчас уже не знаю, как «Мара сальватруча», наверно, там половина таких зэков. То есть эти наколки все вообще половина ничего не значат. Такой тюремной конкретной тематики уже нет. Сейчас, порой, можно встретить человека, который первый раз заехал и у него наколок больше, чем у любого полосатого, и не поймёшь, что наколото. — Ну, а если захотят, как ты говоришь, докопаться, могут же и за татуировки? — Ну, если захотят, могут докопаться до чего угодно: как ты ходишь, почему туда смотришь, не там сел, туда плюнул, чем занимался по воле, почему вот так ешь, а не так. Наколка как бы один из предлогов будет. Сейчас многие подвержены, скажем, носить сережки, клипсы всякие, не знаю, «пирсинги». Все это в тюрьме вообще не приветствуется. Это как бы первый повод найти причину, чтобы до тебя докопаться, и это всё надо объяснить почему: либо ты пират, либо ты гей. Это тяжело всё будет понять. Понятно, одно дело воля, ты там всё это носишь, ходишь, ты свободный человек, выражаешься так. А в тюрьме эти вещи вообще не понимают. И это будет не понятно, и ты это не сможешь объяснить. Есть такие люди, без которых тоже никак. Это, так называемые, «хозобслуга». Есть «шныри», так называемые, которые смотрят за уборкой, посудой, наведением порядка. Без них никуда. — Это стрёмно? — Человек сам выбирает этот путь. Каждый для себя как-то это делает. Ну как бы в общем принятом смысле, да. Это не достойно порядочного арестанта, но есть люди со слабым характером, есть кто-то просто — им так проще жить. Если ты понимаешь, что все против тебя, всё что-то не так складывается, надо всегда действовать. Скажем так, действие оправдывает. Победителей не судят.
Как живут опущенные на свободе. Масти на зоне
Навигация Жаропонижающие средства для детей назначаются педиатром.
Но бывают ситуации неотложной помощи при лихорадке, когда ребенку нужно дать лекарство немедленно. Тогда родители берут на себя ответственность и применяют жаропонижающие препараты. Что разрешено давать детям грудного возраста? Чем можно сбить температуру у детей постарше? Какие лекарства самые безопасные?
Рассказ бывшего заключенного Когда я прошел прописку в хате, бугор, которого я знал с гражданки, сделал на двоих чефира, начала рассказывать о делах на зоне, и предупредать, чего точно не нужно делать, за что опускают сразу.
Говорит, главное, никогда не опускать сокамерника. У нас на зоне любили раскинуть картишки.
Наиболее удачным игроком среди мужиков, был Коля – «Совок». В своем кругу ему не было равных. Его соперники быстро «просекли» талант Совка и перестали садиться с ним за карточный стол.
К тому времени, он умудрился неплохо заработать на своих друзьях по несчастью.
Кто такие петухи на зоне
Речь идет о лицах, являющихся пассивными гомосексуалистами. Причем петухи могут вступать в гомосексуальные контакты как добровольно, так и по принуждению сокамерников. Если же гребень будет оказывать сопротивление, его избивают.
В редких случаях в эту касту попадают лица, не являющиеся гомосексуалистами. Чаще всего это заключенные-новички, которые имели неосторожность заговорить с петухом или проявить к нему сочувствие. Если подобное заметят сокамерники, то человека моментально определят в низшую касту без возможности реабилитации.
Став петухом, заключенный теряет возможность восстановить репутацию среди сокамерников. По этой причине новичкам следует проявлять крайнюю осторожность при общении с незнакомыми арестантами.
История слова в словарях современной лексики, жаргоне и сленге
В русский язык слово «вафля» пришло из немецкого и означает кондитерские изделия, состоящие из нескольких хрустящих листов, разделённых между собой начинкой. Русский вариант слова произошёл от немецкого «Waffel», что в переводе означает «пчелиные соты». Они имеют внешнее сходство с кондитерскими изделиями.
В наше время слово нашло применение в молодёжном и подростковом сленге. Здесь оно имеет смысл, отличающийся от того, что значит «вафля» на жаргоне и применяется в отношении человека, не способного постоять за себя. У молодых людей оно является синонимом словам рохля, мямля. В некоторых случаях его употребляют тогда, когда говориться о человеке, который в чём-то испачкался или очень сильно опозорился.
В армейской среде «вафлей» могут назвать нерадивого, глуповатого солдата. Что-то типа дурочка или балбеса.
В чем отличие «мужиков» от других «тюремных мастей»
«Прописавшихся» в местах лишения свободы (далее – МЛС), помимо собственно воров в законе, условно делят на 4 основные масти, каждой из которых соответствует определенный цвет – блатных называют «черными», мужиков «серыми», козлов «красными», а опущенных – «голубыми». Иерархическое продвижение на зоне и в тюрьме, по большому счету, возможно только вниз – лишенный статуса зек теряет его безвозвратно.
«Мужики» – наиболее многочисленная и весьма обособленная каста заключенных. Это зеки, которым, в отличие от блатных, по воровским понятиям, дозволяется, более того, вменяется в обязанность работать. Правильный «мужик», вместе с тем, не идет на сотрудничество с тюремной или лагерной администрацией и не занимает какие-либо должности по назначению «хозяина» – начальника тюрьмы (зоны) – это считается западло. Если «мужика» с его согласия назначают, к примеру, завхозом, вор в законе обязан снизить статус такого назначенца и перевести того в «козлы» («красные» – те, кто сотрудничает с властью).
У «мужиков» могут быть свои авторитеты, которые имеют определенное влияние даже на блатных. Но «мужики» предпочитают не лезть в тюремно-зоновски е разборки, честно тянут срок и ждут освобождения. Однако тюремных правил они стараются придерживаться – иначе за решеткой не выживешь.
Терпимое отношение воров в законе к «мужикам» объясняется рядом причин. Во-первых, представители данной масти составляют основную массу заключенных в МЛС, эти «рабочие лошадки» выполняют большую часть трудовых обязанностей на производственных участках любой тюрьмы или зоны. Соответственно, от нормального функционирования промзон в МЛС во многом зависит жизнь исправительного учреждения в целом.
Во-вторых, есть гипотеза, что в голодные 30 – 40-е годы «мужики» серьезно поддержали «законников» своими «пайками» и выступили на стороне воров в кровавой войне с «суками» (ворами в законе, которые с оружием в руках воевали на фронтах Великой Отечественной войны, что запрещается воровским кодексом).
Тем не менее, любой «мужик», как и представитель другой масти, в мгновение ока может сменить «амплуа» за свое поведение (за сделанный «косяк») – переместиться по иерархической лестнице на одну, а то и несколько ступенек вниз. Вор в законе никогда не станет «опускать» сам – для этого есть зеки рангом ниже.
Первым делом по «заезду» на зону «мужик», как и представители остальных мастей, должен «обозваться» – то бишь, представиться, кто он «по жизни». Ворам врать бессмысленно – тюремный телеграф не «Почта России», информация о человеке на зону поступает очень быстро. За «гнилой базар» вор может приказать и «опустить» выдумщика. Кстати, и самого вора в законе по понятиям можно перевести в «мужики» – для этого равный по званию (другой вор в законе) должен дать провинившемуся по ушам. Таким же способом переводят в «мужики» и блатных.
«Мужики» на зонах держатся особняком от других категорий заключенных, и в этом ничего унизительного нет, если представителями данной касты соблюдаются воровские (тюремные) законы.
Обязанности и запреты обиженных
В круг обязанностей опущенных входит выполнение самой грязной работы, такой как мытье туалетов, вынос параши, чистка канализации, уборка цехов. Другие зеки не могут брать продукты, которыми питаются петухи. Опущенные моются из отдельных умывальников. Они должны уступать дорогу другим заключенным.
Разговоры с представителями других каст должны быть ограниченными.
Они не находятся под полным запретом, но разговор с петухом для «мужика» может быть чреватым потерей авторитета.
Опущенные обязаны незамедлительно сообщать о своем статусе всем новым знакомым. Сокрытие информации карается нанесением тяжелых физических увечий. Чтобы петухов было проще идентифицировать, на его тела наносятся особые татуировки.
В некоторых случаях возможно отступление от установленных правил, если это сулит большую выгоду. Например, если переносить передачи могут только петухи, то приходится разрешать им прикасаться к продуктам, это не считается «зашкваром».
«Зэки в этой зоне как зомби»
Ваха Магомедхаджаев освободился из ИК-7 в январе этого года — там он пробыл 11 лет. Он вспоминает, что его и других заключенных пытали местное ФСБ, начальник колонии, оперативники.
Ваха Магомедхаджаев:
— Вот эти люди ночью выводят, на второй этаж поднимают, руки сзади завязывают, в большой бачок воду набирают и опускают голову в бачок и держат, пока ты не затрясешься, вытаскивают и спрашивают: «Ты будешь признаваться? Будешь подписывать?» Очень сильно там мучают.
Пытки страшные. Тебя раздевают, к тебе подводят человека и говорят: «Сейчас он будет тебя насиловать, если не подпишешь. Сейчас дубинку тебе затолкаем».
Там еще клетка стоит в коридоре. Когда человека привозят, его ставят в эту клетку до обыска. И что они делают: полностью тебя раздевают, голым туда вешают, лишь чуть пальцами можно прикасаться к полу, на голову мешок одевают. Висишь, пока руки не посинеют, требуют признаться. Меня вешали и вниз головой. На второй-третий день прокурор приходил и говорил: «Че у тебя с глазами? Почему красные?» Я говорю: «Че может быть с глазами? Пытают здесь». А начальник колонии стоит и говорит: «Да у него давление поднялось, поэтому у него глаза красные. Мы ему таблетку дали, врача вызвали, сейчас он нормально». Прокурор улыбнулся и ушел. Местные прокуроры все знают, что там творится.
Зэки в этой зоне как зомби. В карантине заставляют прыжки делать как будто бабочек ловишь, ходить как гусеница, иглы под ногти загоняют… Очень страшно, когда на спину ложат, руки-ноги связывают, два-три человека на тебя на живот сядут, голову держат, нос прищепкой закрывают, чтобы нос не дышал, потом с бутылки тебе воду льют в рот. Это до того страшная пытка! Когда они воду льют, то глотка как будто разрывается, до того больно.
В это место [ИК-7] специально вывозят, зэкам достаточно сказать, что туда повезут, он сделал, не сделал, признается, только чтобы туда не ехать.
Не дают молиться. Говорят, один раз в день молитесь, хватит. Я за всю дорогу за молитву очень много пострадал. Они какого-то своего мулу завели, татарина и он говорит: «Да вам не надо молиться, вы же в тюрьме сидите, режим нарушать нельзя, дома будете молиться».
Человек боится жаловаться, ему там сидеть, а комиссия приедет и уедет, а тебе придется здесь оставаться. Если пожалуешься, они потом тебе говорят: «Мы тебя сейчас в гарем загоним, в обиженку и всю дорогу тебя будем бить». Поэтому человек там все терпит. Если на работу опоздал, какой-то косяк, на второй, третий этаж поднимают, в оперативный отдел и там киянкой [большой молоток] деревянной в растяжку вставляют. И киянкой по спине, по ягодицам бьют, перчатки боксерские надевают и лупят тебя по голове.
Фельдшер никакие побои не регистрирует. Если что болит, она говорит: «Выпей Цитрамон». Если другую таблетку спросишь, она пойдет жаловаться: «Он меня оскорбил, зубы показывал». И зэка бьют, чтоб больше не обратился к ним за медпомощью.
Когда кто-то приезжает, они все красиво сделают, а на самом деле, что творится внутри, — это страшно.
Зашквариться нетрудно
Соседство с «опущенными» в тюрьме сродни постоянной ходьбе по минному полю: боязнь «подорваться» и оказаться в одном «строю» с «петухами» преследует заключенного постоянно. В самую низшую тюремную касту могут перевести даже за разговор с «опущенным», если авторитетным зекам покажется, что осужденный слишком любезен по отношению к «петуху». У «зашкваренного» нельзя ничего брать и вообще подходить к нему слишком близко. То же самое касается и приема пищи – рядом с «петухами» и из одной с ними посуды другие зеки не едят.
В некоторых тюрьмах и зонах специальными знаками метят параши и умывальники, которыми пользуются только «опущенные». Соответственно, если кто-то иной по незнанию или рассеянности (забывчивости) воспользуется «меченым» санузлом, по воровским понятиям он будет считаться «петухом», потому что «зафоршмачился», запятнал свою репутацию.
Животный страх заключенных, сторонящихся «опущенных», обусловлен незавидной перспективой для тех, кто вольно или невольно оказывается на дне тюремной иерархии: обратной дороги оттуда нет – если заключенного «опустили», он будет пребывать в этом статусе, как говорят в тюрьме, «по жизни». С учетом того, что значительная, если не большая часть «постояльцев» российских тюрем и колоний в социальном плане для общества люди пропащие и «чалиться» в неволе им предстоит не один срок, стоит рассматривать и специфичность боязни соприкосновения с «опущенными».
Как опускают в тюрьме
Наиболее удачным игроком среди мужиков, был Коля – «Совок». В своем кругу ему не было равных. Его соперники быстро «просекли» талант Совка и перестали садиться с ним за карточный стол. К тому времени, он умудрился неплохо заработать на своих друзьях по несчастью. Большинство должников, расплачивались передачами от родственников. Совок курил самые дорогие сигареты. В счет долга, его кредиторы ходили вместо него в наряды.
Совок по своей натуре был настоящим игроком. Такие не могут спокойно смотреть и не участвовать в игре. Блатные, с удовольствием приняли его в свой игровой круг. А ведь до этого точно такого же парня опустили в тюрьме, начав именно с «дружеской игры».
По началу, Совку очень везло. Он выиграл приличную сумму. Скорее всего, это было подстроено. Совок заглотил наживку, брошенную ему опытными шулерами. Следующая игра стала для него роковой. Блатные не играли на всякую ерунду. Кроме денег, в качестве средств платежа, использовалась водка и наркотики.
За несколько часов ночной игры, проходившей в каптерке, Совок проиграл огромную сумму денег. В игре верховодил известный авторитет «Локоть». Именно он определил недельный срок для возвращения карточного дога. Естественно, Совок не смог за неделю достать деньги. В этих вопросах, на зоне не шутят. Ни какие отговорки не катят.
Через несколько дней, после окончания срока уплаты, и по зоне пошел слух — парня опустили в тюрьме!!! – а точнее Совка «опустили». Об этом узнала вся зона. Зеки сразу изменили к нему свое отношение. С ним перестали здороваться и садиться рядом за стол в столовой. Наиболее отъявленный подонки, делали его жизнь еще ужасней. На Совка выливали помои, ему ставили подножки, плевали ему в спину.
От такого морального и физического пресса, может сломаться любой. И так всегда — мужика опускают в тюрьме и он ломается, превращаясь или в чухана или кончая с собой, или становясь общей проституткой.